Райотдел на Кавказе
В рамках проекта «300 лет в истории» ГорОбзор.ру подготовил рассказ о том, как работали милиционеры из Башкирии в городе Урус-Мартане в годы второй чеченской войны 1999 – 2009 годов.
Городом Урус-Мартан можно было назвать с большой натяжкой. Высокие дома в нем можно пересчитать по пальцам. В основном – административные здания. Все в городе несло в себе отпечаток войны. О ней напоминали проломленные крыши домов, выщербленные пулями и осколками стены, металлические заборы ы рваных дырах и аккуратных пробоинах. С крыши хорошо видны развалины винзавода, ржавые останки оборудования, усыпанные этикетками для винных бутылок.
Во всей Чечне криминогенная обстановка не сахар, но даже на этом фоне Урус-Мартановский район считается территорией с очень сложной оперативной обстановкой. Совсем недавно здесь был центр и опорная база ваххабизма и религиозного экстремизма. От здания ВОВД совсем близко тот берег речки Мартанки, где были сделаны страшные видеокадры отрезанных голов сотрудников народной миссии.
Когда полторы сотни милиционеров теперь уже Временного отдела внутренних дел Урус-Мартановского района, одурев от шума мотора, покинули звенящее запредельными децибелами чрево огромного вертолета, попросту именуемого «коровой», и в бронированных стальными листами и железнодорожными шпалами кузовах «Уралов» и «КамАЗов» въехали на территорию ВОВД, вокруг была уже кромешная темнота. В предгорьях темнеет практически мгновенно, и первая часть ночи окутана почти осязаемой на ощупь антрацитовой темнотой. В здании райотдела светились только маленькие окна-бойницы и подъезд, защищенный мешками с песком. В двойные двери под белой табличкой с грозной надписью: «Стой, разряди оружие!» милиционеры ввалились едва ли не в панике, под чьи-то озабоченные предостережения: «Быстрее, быстрее, на улице не курить».
Последующие две недели прошли в непрерывных хлопотах по ремонту и даже восстановлению жилых помещений и рабочих кабинетов, до этого более напоминавших развалины. В это время много сил и энергии отдал на восстановление здания ВОВД Урус-Мартана и поселковых отделов милиции полковник внутренней службы Ильдус Карамов.
Непосредственно милицейская служба заключалась, в основном, в патрулировании улиц Урус-Мартана, где и милицейские, и местные жители с любопытством присматривались друг к другу. Скоро до них дошли и благожелательные отзывы о милиционерах из Башкирии.
Тем не менее, благодушие не было обоюдным. Фугасы на дорогах района и улицах самого Урус-Мартана продолжали взрываться. Кроме того, руководство ВОВД обратило внимание на оживление радиоэфира и активную работу радиостанций с красноречивыми позывными6 «Джихад-1», «Джихад-2». Понятно, что речь на этих каналах велась на чеченском и арабских языках. Решено было провести «зачистки» в подозрительных селениях у самого подножия гор. Первым было Танги-чу. Село располагалось у самого края большого ущелья, склоны которого поросли лесом и густым кустарником. На «зачистку» выехали грозной колонной «Уралов», «КамАЗов», «ТАЗ-66». Милиционеры были «усилены» саперами», расчетом «зушки» в кузове «ЗИЛа». Приданные силы на бронетранспортерах выдвинулись раньше основной колонны и заняли свои места вокруг Танги-чу.
Предполагалось, что те, кто по каким-то причинам не захочет встречаться с представителями правопорядка, будут выходить из села, а здесь их встретят омоновцы из приданных райотделу сил.
Слово «зачистка» предполагает, что из населенного пункта выбиты основные силы противника, и задача участников «зачистки» обезвредить одиночек, прячущихся по чердакам и подвалам. В этих случаях, наверное, уместны и граната в подвал перед его непосредственным осмотром, и автоматная очередь по чердаку до того, как лезть и смотреть – не прячется ли кто там. Но что можно и даже рекомендовано солдату на войне, что поможет ему на мгновение опередить противника и сохранить себе жизнь, - все это едва ли подходит сотруднику милиции, представителю власти и Закона, работающему с гражданами своей страны, пусть даже в зоне боевых действий.
Задача была простая: проверка паспортного режима, документов на автотранспорт, осмотр домов и хозяйственных построек на предмет обнаружения, наркотиков и взрывчатых веществ. На результаты особенно не надеялись. После многочисленных армейских «зачисток» хранить где-то в доме вышеназванные предметы мог только очень отчаянный человек.
… Стрельба началась неожиданно, как и всегда в таких случаях. Стреляли где-то на окраине Танги-чу, в том конце, который почти вдавался в самое ущелье. Стрекот автоматов и гулкие очереди из пулемета перемежались со взрывами гранат. Судя по интенсивности, стрельба была далеко не случайной, там шел настоящий бой.
Сотрудники милиции запрыгнули в кузов «Урала» и поехали прямиком туда. Они подъехали к мечети на окраине села. У самого ее крыльца стоял БТР. У переднего колеса его на траве сидел молодой омоновец, завтракал хлебом и сгущенкой. Еще один омоновец лежал около ручного пулемета и безмятежно наблюдал голубое небо. Во дворе дома напротив женщина вешала на веревку саванной белизны и простыни. Около забора копошился мальчишка. Над этой живописной группой, буквально в сотне метров выше по склону, практически над головой, слышна громкая стрельба, взрывы гранат, то здесь, то там, взлетали над деревьями прошлогодние листья, сучья и другой лесной мусор.
Громко кричащая рация в «разгрузках» милиционеров и в БТРе – кто-то на канале умоляет «бизонов» не стрелять. Скоро все выясняется. На пост краснодарского ОМОНа, не заметив припаркованный за мечетью БТР, с гор выехали двое верховых. Когда же они все-таки заметили омоновцев, то, мгновенно слетев с седел, кинулись обратно в горы, а на ходу отстреливались, один – из АПСа, второй – из «Калашникова». Краснодарцы, бросившиеся в погоню, одного ранили, потому что его АПС молчал вот уже 15 минут. Второй, отчаянно отбиваясь, уходит вверх по склону, но, надо думать, не уйдет, так как ребята там опытные. Все это милиционерам стало известно из неторопливого рассказа третьего омоновца, вылезшего из люка механика-водителя.
Оказывается, боевики несли в мешке огромный артиллерийский снаряд от «САУшки». Явно готовились где-то закладывать фугас. Не исключено, что ждали милиционеров. Тротил нужен, чтобы подорвать снаряд на месте. Затем на ремнях вынесли убитого чеченца – молодой парень, не старше 25 лет. На убитом – кобура с пятью магазинами для пистолета Стечкина. Два магазина не израсходованы. После осмотра пистолета стало ясно, почему. Пуля пробила кисть руки, попала в рукоядку и заклинила находящийся в ней магазин. Пять патронов из него он не отстрелял. При нем же была рация. Следователи описывали место происшествия, труп и предполагаемую причину смерти. Здесь обычная милицейская работа вызывает чувство ненужности, ведь вроде бы все ясно: на войне как на войне. Тем не менее, имело место чрезвычайное происшествие, и эксперт тщательно упаковывает пистолет в пластиковый пакет.
Внезапно рация боевика взорвалась страшнейшей руганью. Так ругаться можно только на войне, когда знаешь, что при очередной встрече кто-то из «собеседников» все равно будет убит. Рацию отключили, но было ясно, что выходивший на связь видит сигнал.
Кто-то предложил отпустить коней боевиков, чтобы они привели к тому дому, куда ехали пришельцы с гор. Так и поступили. Пятеро пошли за конями, отстав метров на сто, тихо урча моторами, двинулся следом БТР…
По тексту Сергея Бекасова
Информация предоставлена ГорОбзор.ру МВД по РБ