Михаил Воробьев – о возможном переходе в «Салават», изменениях в уфимском клубе и перспективах в НХЛ

Большое интервью воспитанника «Салавата Юлаева». 

«С РУКОВОДСТВОМ «САЛАВАТА» КОНКРЕТНЫХ РАЗГОВОРОВ О ПЕРЕХОДЕ ЕЩЕ НЕ ВЕЛИ»

– Михаил, как обстоят дела с возвращением в Уфу? Информация о вашем переходе в «Салават Юлаев» давно появилась в СМИ.

– Никак не могу это прокомментировать. У меня есть действующий контракт. Я не знаю, как продолжится сезон в НХЛ. Если его возобновят, то я  физически не смогу здесь выступать, потому что сезон будет закончен перед новым годом. Не знаю, кто пускает такие слухи о переходе.

– То есть у вас не было разговоров с руководством «Салавата» о возможном переходе?

– По поводу контракта мы не разговаривали. А так... Я же каждое лето приезжаю в Уфу, общаемся с руководством. Каких-то конкретных разговоров мы еще не вели.

– Сейчас ходят разговоры о финансовых проблемах в «Салавате», нет ли у вас какой-то информации об этом? Возможно ли, что именно поэтому у руководства пока не было каких-то разговоров о переходе с вами?

– Нет, даже не читал об этом. Я вижу заголовки, где написано про финансовые проблемы, но не думаю, что они есть. Игроки бы в таком случае устроили что-то вроде бунта из-за того, что им не выплачивают деньги.

– Как планируете продолжать свою карьеру? Склоняетесь к тому, чтобы дальше пробиваться в НХЛ, или хотели бы вернуться в Уфу.

– Если честно, я еще не думал. Были предложения от разных клубов. Когда закончится сезон и контракт с командой, то буду дальше думать и принимать решение.

– Как оцениваете свою карьеру в НХЛ? Что получается, а что нет? К чему, считаете, надо стремиться?

– Не знаю, как оценить свою карьеру. Были и хорошие моменты и плохие. Возможно, если бы мне предоставили немного больше игрового времени, то сложилось бы по-другому. Но так не могу ее оценить. Когда я играл в АХЛ, то это одно время, а когда поднимали в НХЛ, то другое. Все говорят, что когда тебя спускают в АХЛ, то тебя наигрывают на определенную позицию, но у меня получалось, что играл на разных.

– Если говорить о том, что и почему не получалось, то есть мнение, что давали мало игрового времени. Расскажите, каково играть по пять-семь минут, что не получается, как это отличается от того, когда проводишь много времени?

– Главная сложность в том, что можно потерять нить игры, к тому же сам остываешь. На игру выходишь свежий, разогретый, а пока ждешь, что тебя выпустят на лед, то уже замерзаешь. Очень тяжело войти в игру, ноги начинают застаиваться.

Михаил Воробьев / фото:«Лихай Уэлли Фантомс»

«В ПЕРВЫЙ ГОД В АМЕРИКЕ НЕЧЕГО БЫЛО ДЕЛАТЬ»

– Если вспомнить тот момент, когда вы уезжали в НХЛ, насколько сложно далось это решение?

– Я сразу принял решение, когда начались какие-то разговоры со скаутами, что надо ехать и пробовать себя. Еще ни разу за три года не пожалел, что уехал. Думаю, что, наоборот, это мне помогло в том плане, что я был один в первый год, выучил язык, узнал менталитет и другой хоккей. Где-то я сам перестроился, изменил свою игру. Надеюсь, это мне поможет в дальнейшем.

– Сейчас вы свободно владеете языком?

– Да.

– Какой этап карьеры за океаном считаете самым лучшим?

– Наверное, третий год. Когда я начал сезон в АХЛ, и у меня шла игра, набирал очки. Меня после пяти матчей сразу подняли. И вообще провел в этом сезоне больше игр в НХЛ, чем в предыдущие два.

– Вы переехали с женой в Америку два года назад. Кто помогал вам там в первое время?

– Был Радель Фазлеев из Казани, мы с ним как-то вместе жили в доме. Нечем было заняться, и в первый год готовить себе было только в радость, чтобы время убить. Выходные дни как вечность длились. Разговариваешь с родными в два часа дня, а у них уже все спят. Приходилось время как-то коротать.

– Как уже после переезда проводили досуг?

– Каждые выходные есть какие-то командные мероприятия по типу гольфа и тому подобного. Но я старался быть только на серьезных посиделках с тренерами, руководством. Они тоже частенько любили поиграть в гольф, полежать на пляже, но это не мое. Старался с женой проводить время, потому что во время разъездов и тренировок мало времени ей уделял.

– Как собираетесь провести этот летний период, если не удастся остаться в НХЛ?

– Обычно летом я тренировался с Дмитрием Цыбиным катанием. Он поднатаскивал меня по некоторым нюансам, потому что катание очень важно в хоккее. Над физикой работал сам, нам присылали задания и до начала июля готовился самостоятельно, а потом уезжал в Штаты и оставшиеся два месяца продолжал готовиться.

Михаил Воробьев (справа) фото: «Лихай Уэлли Фантомс»

«В КХЛ УДАЛЯЮТ ЗА МАЛЕЙШИЙ КОНТАКТ. В НХЛ ТЯЖЕЛО ЗАРАБОТАТЬ УДАЛЕНИЕ» 

– Если выделять какую-то игру в НХЛ и АХЛ, то какая больше всего запомнилась?

– В НХЛ запомнилась игра этого сезона против «Анахайма» на выезде. Мы одержали победу в овертайме. Так получилось, что у нас начали травмироваться игроки и мое игровое время увеличилось. Я почувствовал свою игру, набрал очко и остался доволен собой. В АХЛ, наверное, самая продолжительная игра в первом сезоне, когда закончили только в три часа ночи.

– Можете назвать три вещи, которые отличают НХЛ и КХЛ?

– Судейство, силовая борьба и скорости.

– Чем отличается судейство?

– Я когда приехал из Америки и сидел на самоизоляции, смотрел КХЛ. Здесь удаляют за любой малейший контакт, смотрят на то, как красиво упал игрок, а не на то, какой был силовой прием. Это мое мнение. В НХЛ очень тяжело заработать удаление. В основном они идут за зацепы и подножки, за силовую борьбу редко удаляют, потому что нужно держать удар. Если тут нападающий подъезжает к вратарю, а его защитник отталкивает и он падает. За это могут дать две минуты. А за что? Вратаря же защищают, нельзя пускать на свой пятак. Все тренеры учат, что пятак – это дом, туда нельзя пускать чужих. А здесь за это сразу удаляют.

– В чем прибавили за время игры в Северной Америке?

– Когда я туда приехал, то мне сразу объяснили мои сильные и слабые стороны. У меня не то что силовая борьба, а игра корпусом, объяснили, как правильно его ставить, габариты мне позволяют укрывать шайбу. Не сказать, что я шел в силовую борьбу, просто старался этого не избегать и сохранять шайбу благодаря работе корпусом.

– Может быть, на вбрасываниях улучшили свои навыки?

– Да. Там вбрасывания отличаются от КХЛ. В России игрок ждет, пока судья вбросит, а в Северной Америке зависит от того, как стоит хоккеист атакующей команды. Клюшка сразу вбрасывается с шайбой, у него есть преимущество. Сначала было сложно, но я отрабатывал этот компонент. В третьем сезоне стало лучше.

– Тренировали это индивидуально или тренеры уделяли этому внимание?

– Мы с ребятами оставались после тренировки. В системе есть тренеры, которые занимаются с игроками после тренировки. Они объясняют какие-то тонкости.

Михаил Воробьев / фото: НХЛ

«В АХЛ НЕ БУДУТ ТЯНУТЬ. ЕСЛИ НЕ ПОПАЛ В ОСНОВУ – САМ ВИНОВАТ»

– Когда спускают из НХЛ в АХЛ, то как это объясняют? Может быть, тренеры говорили что-то конкретное. И всегда ли выполнялись те обещания, которые давали тренеры?

– Они много что обещают, но это не всегда происходит. Когда меня спускали, то говорили, что мне нужно больше игрового времени. Я говорил: «Конечно, мне бы поиграть в хоккей». Когда я ехал туда подписывать контракт, сразу сказал, что мне не нужны обещания, я хотел знать правду, чтобы не строить иллюзий. Мне сказали, что не будут тянуть. Если сам смогу, то попаду в основу, если нет – сам виноват.

– К чему вы сейчас больше склоняетесь: продолжить карьеру в НХЛ или вернуться в КХЛ?

– Если честно, меня сейчас больше волнует ситуация с коронавирусом, от него многое зависит. Как получилось у некоторых ребят, что у них контракты заморозились. Например, Швырев, как я понял, возвращается в Россию. Его выставили на драфт отказов, чтобы он не сидел просто так 9 месяцев без хоккея. Я ни к чему не склоняюсь, жду, что мне скажут по этому сезону, нужен ли я там в клубе.

– Не было еще этого разговора?

– Они просто пишут, скидывают задания тренировок и доктора спрашивают про самочувствие. Какой-то конкретики пока нет.

– Как считаете, какой игровой отрезок необходим, чтобы войти в игровые кондиции, снова быть на хорошем физическом уровне и продолжить плей-офф?

– Я не знаю. Это все индивидуально. У некоторых сейчас, грубо говоря, даже нет возможности выйти на улицу потренироваться. Я хоть могу в лес сходить побегать, поработать над кардио.

– Сильно соскучились по льду?

– Да, уже очень хочется на лед, потому что сезон так оборвался, есть недосказанность.

Михаил Воробьев / фото: «Салават Юлаев» 

«В «САЛАВАТЕ» БЫЛА СВОБОДА ДЕЙСТВИЙ. МОГЛИ РАСПОРЯЖАТЬСЯ ШАЙБОЙ, КАК ХОТЕЛИ»

– Следили за Уфой в прошлом сезоне? Если да, то как оцениваете игру команды. Может быть, с кем-то общались?

– Да, когда можно было смотреть трансляции. С некоторыми ребятами общался. Читал еще комментарии болельщиков в соцсетях, как-то не особо понятно. Были недовольны игрой команды в регулярке, а в плей-офф выступили хорошо и все стали их хвалить. Это было даже мне неприятно читать про своих бывших партнеров. Просто есть много примеров, тот же «Лос-Анджелес», которые несколько лет назад еле-еле в плей-офф попали и взяли Кубок Стэнли. Регулярка – это одно, а плей-офф другое.

– Была ли у «Салават» в этом сезоне реальная возможность обыграть «Ак Барс» и уже дальше бороться за кубок?

– Почему нет? Читал интервью Никиты Сошникова, он сказал, что все звенья играли в разный хоккей, и никто не мог предугадать. Может, это помогло бы выиграть.

– Вам самому импонирует такой стиль игры, когда нет строгой системности?

– Это зависит от тренера. Кто-то хочет видеть систему, а кто-то хочет импровизацию. Я не думаю, что у «Салавата» нет системы, все равно какая-то система обороны и нейтральной зоны есть. Просто была свобода действий в атаке, могли распоряжаться шайбой, как хотели.

– В этом году Уфу покинула большая группа игроков, а новых подписаний не так много. Как оцениваете селекцию? Считаете, команда стала сильнее?

– Сложно как-то ставить оценку. Я думаю, руководство, которое собирает команду, видит, какие дыры в составе надо залатать. Мне кажется, на бумаге им уже понятно, какой будет состав и какое звено будет отвечать за определенную работу. Сейчас рано что-то говорить – сезон покажет.

– Вы играли с Линусом Умарком, как считаете, как скажется его уход на игре «Салавата»?

– Ушел Умарк – придет кто-нибудь другой. Или с его уходом другим ребятам больше игрового времени, и они будут раскрываться. Не вижу в этом ничего критического.

– Захар Арзамасцев покинул «Салават Юлаев», вы общались с ним после перехода, спросили, почему так произошло?

– По этому поводу мы не общались, да и я не спрашивал. Может, он просто решил сменить обстановку или бросить самому себе новый вызов. Не спрашивал у него об этом, не мое дело.

– Есть информация, что в Уфу перейдет Маркус Гранлунд, слышали что-то об этом? Пересекались с ним в НХЛ? Что можете о нем сказать?

– Да, у меня получилось сыграть против него одну игру. Европейцев сразу видно на маленькой площадке, техничный, хороший игрок. А по поводу придет он в команду или нет – не знаю, не общаюсь с ним.

– В следующем сезоне «Салават» будет играть на финской площадке. Какая вам больше подходит?

– На маленькой. Хоккей идет быстрее, защитник не может спокойно стоять за воротами и держать шайбу, чтобы сменились партнеры, игроки все время бегут, атакуют, больше бросков и зрелища.

Родион Амиров / фото: Сергей Словохотов

«АМИРОВ НЕГЛУПЫЙ ПАРЕНЬ. ЗНАЕТ, НАД ЧЕМ НУЖНО РАБОТАТЬ И В ЧЕМ ПРИБАВЛЯТЬ» 

– Можете выделить каких-то молодых уфимских игроков?

– Амирова могу выделить – быстрый и техничный игрок. Остальных я особо в деле не видел.

– Если говорить про Родиона, у него не совсем удался сезон в КХЛ. Есть совет для него, в чем нужно добавить за лето, чтобы выйти на новый уровень?

– Я думаю, он неглупый парень, сам знает, над чем нужно работать и в чем добавлять. Ему советчики не нужны, он взрослый парень.

– Амиров в скором времени может отправиться на молодежный чемпионат мира. Помогает ли этот турнир игрокам?

– Эмоциональный подъем начинается. Особенно когда что-то выигрываешь. До молодежного чемпионата уже не помню, что последний раз брал, чтобы я прямо играл, а не в команде числился. Это дало мне эмоциональный подъем, легкость какая-то появилась, уверенности больше стало.

– На молодежном первенстве вы сыграли удачно, даже побили рекорд...

– Тренеры как-то к себе располагали. Говорили, что если не сейчас, то потом обязательно получится, от нас все зависит. Покажите результат - и все команды захотят получить вас. Так и получается, Капризова же все хотят.

– Поддерживаете общение с Кириллом? Появилась информация, что он может уехать в НХЛ.

– Периодически переписываемся, но не о хоккее.

– На ваш взгляд, у Капризова получится заиграть в «Миннесоте»?

– Почему нет? Он физически очень крепкий, хорошо бросает, интеллект и катание очень хорошо развиты. Ему партнеры по команде помогут освоиться, и не будет никаких препятствий.

Маскот «Филадельфия Флайерз» / фото: «Филадельфия Флайерз»

«В АМЕРИКЕ НИКТО НЕ БУДЕТ ТЕБЯ ДЕРГАТЬ. В РОССИИ ПОДОЙТИ И СФОТКАТЬСЯ - ЭТО В ПОРЯДКЕ ВЕЩЕЙ» 

– Как во «Флайерз» шутят над новичками?

– Не сказать, что шутят. Когда ты приходишь в лигу, там есть вечеринка новичков. Выбирается отдельный день, и мы там должны были какую-то сценку показать или смешной танец. В общем, нужно было как-то развеселить публику. Такой вот обряд у них есть, когда ты пришел в лигу, и неважно сколько тебе лет.

 – Нравится ли вам маскот «Филадельфии»?

– Своеобразный. Он меня поначалу пугал. Людям он нравится, а я как-то не обращаю на него внимания.

– У клуба интересно выстроена маркетинговая работа, можете выделить какие-то моменты по работе с болельщиками в России и за океаном? Может, вас привлекали к чему-то интересному?

– Там есть «Флайерз карнавал». Лед не растапливают и завозят туда карусели, колесо обозрения, всякие развлекаловки. Первый раз видел, чтобы на арене такое было, и народу там приходило больше, чем на матчи. Длится, примерно, с девяти утра и до шести вечера. Везде очереди и много народа. Меня это удивило очень сильно.

С болельщиками нужно больше общаться. У нас за сезон раз десять были автограф-сессии и катания с болельщиками. После игры просто выходили, катались и разговаривали со всеми. Может, людям не так хочется сфоткаться, как поговорить. Некоторые ребята у нас брали маленьких детей и в раздевалку водили, показывали, как там все устроено. Можно просто выйти на улицу и поговорить с любым. Нет такого, что ты хоккеист, а он болельщик, вы просто обычные люди.

– Вас часто узнают болельщики на улицах?

– Там нет такого, что тебя увидели и толпой бегут фотографироваться. Все понимают, что у людей своя жизнь и не хотят тревожить. Команда дает для всего этого специальное время на тех же автограф-сессиях. Если просто пройдешься по улице, никто не будет тебя выдергивать.

– В России такое происходит чаще?

– Я думаю, да. Подойти и сфоткаться - это в порядке вещей.

– Как вы к этому относитесь? Не надоедает?

– Я только за. Здесь, наверное, дело в менталитете. В Америке так принято, а у нас по-другому. И там, и там это нормально. Мне не сложно ответить кому-то и сфотографироваться.

Михаил Воробьев / фото: «Салават Юлаев» 

«В РОССИИ НРАВИЛОСЬ ИГРАТЬ С ХРИПУНОВЫМ. ПРОСТО ПОНИМАЛИ ДРУГ ДРУГА» 

– В НХЛ вы играли с Жиру, с Ворачеком, и в «Салавате» с большими мастерами. Какой из ваших партнеров по команде был самым сильным и умным в плане хоккея?

– В Америке это, наверное, Джеймс Ван Римсдейк. А в России Степан Хрипунов. Мы с «Толпара» были вместе, и мне нравилось с ним играть. Не нужно было с ним о чем-то договариваться, просто понимали друг друга.

– Если вдруг окажетесь в Уфе, то с кем бы из нынешнего состава хотели бы сыграть вместе?

– В принципе без разницы с кем и когда играть. С кем поставит тренер, с тем и будешь. Так в любой лиге и в любой команде.

– Готовы ли вы играть не чистого центрального форварда, а крайнего, как Михаил Григоренко?

– У меня были такие моменты в сезоне, когда меня и в край ставили. Без разницы где, главное просто играть.

– Почему в итоге выбрали позицию центрального?

– Еще когда был в Салавате, меня стали брать в команду дворовую, и тренер спрашивал у кого какая любимая игра. И мне на тот момент нравилось играть в шахматы. Он сказал: «Раз шахматы, то вот тебе позиция центрального, чтобы быстро думать и принимать решение». Вот как-то с этого и пошло.

– Не пробовали себя в защите?

– Не мое.

«ЕСЛИ ПРИГЛАСЯТ В УФУ НА МАСТЕР-КЛАСС, ТО ПОЧЕМУ БЫ И НЕТ?»

– Вы играете под 24-м номером, почему именно такой? Связана ли с ним какая-то история?

– Мне в детстве Фролов нравился как игрок. И так получилось, что взял этот номер.

– Был ли еще какой-то кумир в хоккее?

– Могильный и Ларионов. Интересно было за ними наблюдать. Ларионов, даже когда за «Динамо» играл и заканчивал карьеру, все равно выделялся.

– Кто был ваш первый тренер?

– Сорокин Александр Леонидович из Салавата.

– Планируете ли провести мастер-класс в Уфе?

– Если меня пригласят, то почему бы и нет?

– Если бы не хоккей, то какой вид спорта бы выбрали?

– Большой теннис. Периодически играю, когда есть против кого сыграть. Как-то отвлекаешься в это время, да и сама игра нравится. Если говорить, почему выбрал хоккей, то в Салавате у нас была коробка, брат ходил и меня лет с пяти водили туда. Как-то само понравилось и пришло ко мне.

– Вы не так давно стали отцом, какие испытываете эмоции, как поменялась ваша жизнь?

– Эмоции только положительные. Больше, конечно, переживали из-за коронавируса, что ребенок в такое время рождается. Немного страшновато было, но слава богу, все хорошо. Жизнь сильно поменялась: подъемы по ночам, укачивания. Когда тренируюсь, большую часть на себя берет жена. А я уже днем помогаю: памперс поменять, одеть, погулять, – сказал Воробьев в прямом эфире инстаграма спортивной редакции БСТ.

Материал расшифровали и подготовили корреспонденты ГорОбзор.Ру Кирилл Попенов и Серго Гаглоев.

Дорогие читатели! Приглашаем Вас присоединиться к обсуждению новости в наших группах в социальных сетях - ВК и Facebook