«Дом гниет и люди в нем гниют заживо» - новости Уфы и Башкирии

Барак по улице Малая Лесозаводская, 14Б в Уфе напоминает заброшенный, как и все аварийные дома. Входя сюда, будто попадаешь во временную петлю: кажется, что течение жизни остановилось. «Клетки на грибковом месте» – так называют свои квартиры сами жильцы. Клетки – потому что помещения очень маленькие, до потолка легко дотянуться рукой. К тому же здесь нет удобств, а отопление только печное. Домовой грибок – особая «боль». В квартирах и в подвале жильцы обнаруживают вредоносную гниль, бороться с которой не могут. Дело в том, что почва здесь изначально неблагоприятная, говорят они.

По рассказам местных, раньше тут было болото, затем – свалка. Потом построили барак, который долго не простоял – его сожгли из-за грибка. Далее, в 1973 году, снова возвели дом – этот, который стоит и по сей день. Древесина тут же заразилась. Сами власти окрестили его временным жильем, и построен он был явно не для «долгой счастливой жизни»: некачественные материалы, отсутствие водопровода и канализации. Вопрос с водой жильцы более или менее решили – провели холодную за свой счет. А вот с удобствами они ничего сделать не могут, ведра с экскрементами сливаются прямо у подъезда дома в черте города, а уличный туалет забит и не функционирует.  

У всех, кто живет здесь долго, имеются проблемы со здоровьем. Как утверждают они сами, все из-за грибка и сырости. Среди местных практически нет молодежи, а уж тем более детей. Один из немногих молодых людей здесь – 25-летний Марат Усманов (имя и фамилия изменены - ред.). Именно он обратился в редакцию ГорОбзор.ру.

- Проходите. Правда, здесь проходить-то особо некуда, - говорит Марат, открывая дверь квартиры.

Тесный коридор с разваливающейся печкой, крошечная кухня и комнатка, сырой воздух, серость и одно яркое пятно – рыжая кошка Чиза. Марат живет здесь с рождения со своими родителями.

- Когда был маленький, даже не вникал в проблемы. Началось с того, что два года назад уличный туалет забился. Забитый туалет зимой – это то еще зрелище. Это меня взбесило, я начал дергать ТЖХ постоянно – они очень плохо работают, - рассказывает Марат.

Он активно включился в борьбу за справедливость и многое для себя выяснил. Например, что дом был признан аварийным еще в 2008 году, но те документы таинственным образом исчезли. Вся канитель началась заново: жильцы писали заявление в администрацию, обращались в прокуратуру и другие инстанции. Поначалу их игнорировали, потом за дело все-таки взялась прокуратура. Ленинский районный суд прошли успешно. Далее была апелляция со стороны администрации – Верховный суд, который вновь встал на сторону жильцов. Экспертиза показала, что износ дома составляет 84,7%.

- Мы выиграли суд, но что дальше – не понятно. Последнее заседание было в конце прошлого года. Здесь дома стояли, остался только наш и еще один полуразрушенный – в нем живет один человек. Еще один барак снесли. Все эти дома абсолютно такие же, как наш, только у них есть канализация. Но почему-то их снесли 7-8 лет назад, они ушли вперед, а мы остались. Поэтому мы уже бьем тревогу. Собрали деньги на юриста. Еще один дом по адресу Агидель, 2А – здесь рядом – он вообще был самый новый, а снесли его раньше других. Он был и с туалетом, и с газовым отоплением, - говорит Марат.

Также он особо отметил, что информация в документах расходится с действительностью. Марат показал паспорт дома, в котором указано, что крыша выполнена из металла, а на деле это протекающий шифер.

Жители барака не знали, что их сосед пригласил корреспондентов, но не посмотреть на быт в других квартирах мы не могли. Марат посоветовал заглянуть к старшей по дому – Тимирбике Шагаевой.

- Она в возрасте, живет одна, еще и инвалид. Сама ходит эти ведра сливает, представляете?

Тимирбика Идрисовна быстро впустила нас в квартиру – как только услышала через дверь слово «журналисты». Эта обитель оказалась еще меньше предыдущей: по факту это просто одна комната с печкой, которая занимает четверть помещения. Полки забиты лекарствами. Стены в комнате сильно продувают, из-за чего под окном приклеены куски пенопласта с обоями сверху. Немного помогает, говорит хозяйка квартиры.

Как только мы вошли, Тимирбика Идрисовна засуетилась и начала обзванивать соседей. Так, спустя каких-то 5-10 минут крошечная комната наполнилась заинтересованными жительницами дома.

- Я инвалид по общему заболеванию III группы – все лекарства вот у меня рядом. Астма, сердце, коленки болят, артрит, артроз… В 2013 году был микроинсульт. На работе упала. Коленки хотели менять, но у меня вес большой – нельзя… Холодно у нас, печка рушится, тепло в ней не держится. Мы везде обращаемся. Вот все документы, - прерывисто рассказала Тимирбика Идрисовна, показывая целых ворох бумаг.

Тех, кто здесь с самого начала, осталось всего двое. Остальных уже нет в живых. Старожил Васима Ахмадеева уже 46 лет является заложницей этого дома. Она вспоминает, что в далеком 1973 сюда въехали 26 семей. И, конечно, все с верой в то, что это только на пару лет, а потом им дадут комфортные квартиры.

- У меня были муж и ребенок. Квартиры, которые нам обещали, давно продали, а мы остались здесь. Живем уже 46 лет, а разве одна печь держится 46 лет? Мы тут многое делали сами: кирпичи таскали, потолок колотили, сами пол стелили… В общем, все, кто приехал изначально, умерли. Дом гниет и люди в нем гниют заживо, - рассказывает она.

Женщины рассказали, что своих детей и внуков они по возможности выпроваживают из этих стен. Татьяна Караульщикова въехала сюда в 1983 году. Детей она здесь воспитала, а внуков боится звать в гости.

- Здесь нет ни одного здорового человека. У всех болят суставы, астма, все признаки грибка. Полы проваливаются – все на подпорках. Ни один шкаф нормально не открывается – все дверцы сморщиваются из-за грибка, все перекошенное. Сколько людей здесь уже умерли, не дождавшись квартиры. Все задыхаются. Детей мы сюда не можем привести. Я внуков сюда не зову. Со своими детьми я из больниц не вылезала: у сына моего в грудном возрасте был астматический бронхит, он задыхался. Дочь с пятью детьми были вынуждены жить на съемных квартирах, потому что здесь невозможно. Если они у меня остаются ночевать, то на следующий день я веду их больными, - жалуется Татьяна.

Прощаясь с нами, женщины в один голос заявили, что ничего хорошего уже не ждут. Однако действия говорят об обратном: они все так же ищут поддержки властей, а сейчас в их планах сотрудничество с адвокатом.

Администрация Ленинского района Уфы в ответ на запрос ГорОбзор.ру прокомментировала, что на момент формирования программы по переселению граждан из аварийного жилищного  фонда на 2015-2019 годы данный дом почему-то не был признан аварийным. В связи с этим мероприятие по расселению планируется провести до 31 декабря 2022 года.

- <…> В программу войдут многоквартирные дома, признанные по условиям программ в установленном порядке до 01.01.2017 года аварийными и подлежащими сносу или реконструкции в связи с физическим износом в процессе их эксплуатации. <…> В случае разработки новых программ по переселению граждан из аварийного жилищного фонда, исходя из условий формируемых программ, жилой дом №14Б по улице Малая Лесозаводская в городе Уфа будет предложен для включения в перечень домов, планируемых к расселению, - говорится в ответе.

Копии обращений жильцов, ответы ведомств и заключения экспертиз находятся в распоряжении редакции ГорОбзор.ру.

Дорогие читатели! Приглашаем Вас присоединиться к обсуждению новости в наших группах в социальных сетях - ВК и Facebook